"Воспитание"

– Машка, ты опять в джинсах? – Андрей Петрович недовольно поморщился. – Мы же договаривались! 

Двенадцатилетняя девочка фыркнула, поправляя растрепанный хвост: – Пап, ну это же просто школа! Чего ты хочешь – чтобы я как принцесса туда вышагивала? – Ты дочь директора строительной компании, а не... – он осекся, заметив, как потемнело лицо дочери. – А не кого? – Маша резко развернулась к зеркалу. – Давай, договаривай! Андрей Петрович устало потер переносицу: – Так, стоп. Давай без этих подростковых драм с утра пораньше. Иди завтракать. На кухне звякнула посуда – домработница Нина Степановна уже накрывала на стол. 

– Доброе утро, Ниночка! – Маша мгновенно преобразилась, чмокнув пожилую женщину в щеку. – И тебе доброе, егоза, – улыбнулась та, ставя перед девочкой тарелку с омлетом. – Андрей Петрович, вам кофе как обычно? – Да, спасибо, – он рассеянно кивнул, просматривая документы на планшете. – Маш, сегодня тебя Сергей отвезет в школу. У меня важная встреча в мэрии. – Опять? – девочка подняла глаза от тарелки.

– Ты же обещал! – Маша, не начинай. Это серьезный проект, от него многое зависит. – Конечно, – она отодвинула недоеденный омлет. – Всё, я пошла. Пока, Ниночка! – А завтрак? – домработница всплеснула руками. – Не хочу! – донеслось уже из прихожей. Андрей Петрович вздохнул, глядя в окно, где его дочь уже садилась в черный служебный BMW. "Может, зря я её от матери забрал?" – мелькнула предательская мысль, но он тут же отогнал её. Нет, дочери лучше с ним. А с этим переходным возрастом они как-нибудь справятся…

***** В просторном кабинете мэрии было непривычно душно. Андрей Петрович украдкой ослабил галстук. – И как вы намерены решить вопрос с этим... приютом? – седовласый чиновник постучал ручкой по столу. – Всё продумано, Виктор Семенович, – Андрей Петрович раскрыл кожаную папку. – Новый участок уже подобран, компенсация более чем щедрая. – А персонал? Волонтеры? Они же подняли шум в соцсетях. – Разве это проблема? – Андрей Петрович позволил себе снисходительную улыбку. – Город получит современный жилой комплекс, налоги, рабочие места. А эти... энтузиасты пусть занимаются своими кошечками-собачками в другом месте. В приемной зазвонил телефон. Секретарша что-то быстро зашептала в трубку. – Да-да, соединяйте, – Виктор Семенович махнул рукой. – Андрей Петрович, подождите минутку в коридоре. Выйдя из кабинета, он достал телефон. Три пропущенных от Нины Степановны. – Что случилось? – Андрей Петрович, простите, что беспокою, – голос домработницы звучал встревоженно. – Машенька в школу не доехала. – Как не доехала? – он почувствовал, как холодеет спина. – А Сергей где? – Говорит, высадил её у ворот, как обычно. А классная руководительница звонила – нет её на уроках. – Твою... – Андрей Петрович осекся. – Сейчас сам всё узнаю. Держите меня в курсе. Он нажал на другой номер: – Сергей! Ты где дочь высадил? – Как положено, Андрей Петрович, у центрального входа. Она сама попросила пораньше, сказала, к первому уроку готовиться надо. "Врет, паршивка, – мелькнуло в голове. – Но куда она могла..." – Андрей Петрович, – из кабинета выглянула секретарша. – Виктор Семенович ждет. – Да, сейчас, – он глубоко вздохнул, пытаясь сосредоточиться. Сначала дела, потом разберется с этой юной бунтаркой. В конце концов, не маленькая уже…

***** Под окнами старого приюта шуршала опавшая листва. Маша сидела на корточках перед вольером, просунув пальцы через сетку. – Ты только посмотри, какая красавица! – светловолосая женщина в потертом джинсовом комбинезоне присела рядом. – Это наша Найда. – Почему она хромает? – Маша с жалостью смотрела на собаку. – Сбила машина, – женщина вздохнула. – Я Ольга, кстати. А ты, значит, Катина одноклассница? – Ага, – Маша покраснела, вспомнив свою маленькую ложь про подругу и её маму-волонтера. – А можно её погладить? – Найду? – Ольга улыбнулась. – Конечно. Она у нас очень ласковая. Калитка вольера скрипнула. Собака, прихрамывая, подошла к девочке и осторожно ткнулась носом в ладонь. – Ой, – Маша просияла. – А почему её Найдой назвали? – Нашли её в промзоне, еле живую. Выходили всем приютом. Умница такая, только вот... – Ольга осеклась. – Что? – Да так, взрослые проблемы, – она махнула рукой. – Ты лучше скажи, родители знают, что ты здесь? Маша опустила глаза: – Папа на работе. А мама... мама далеко. Телефон в кармане завибрировал в третий раз. "Нина Степановна" – высветилось на экране. – Ой, мне пора! – Маша вскочила. – Я завтра можно приду? – А уроки? – Ольга нахмурилась. – Я после школы! Честно-честно! Можно? – Приходи, – женщина улыбнулась. – Найда будет ждать. Уже у ворот Маша обернулась. Хромая собака смотрела ей вслед, прижавшись к сетке. "Папа бы никогда не разрешил завести собаку, – подумала она, вытирая непрошеные слезы. – Но ведь не обязательно ему знать, что я сюда хожу?"

***** В прихожей пахло корицей. Нина Степановна всегда пекла булочки, когда нервничала. – Явилась! – домработница всплеснула руками. – Где тебя носило? Я все больницы обзвонила! – Простите, – Маша виновато шмыгнула носом. – Я... я в библиотеке была. – В какой еще... – начала Нина Степановна, но осеклась, услышав звук подъезжающей машины. – Господи, отец приехал! Входная дверь распахнулась. Андрей Петрович влетел в прихожую, на ходу сбрасывая пальто: – Где?! – Здесь я, – Маша попятилась к стене. – Ты... – он сделал глубокий вдох. – Ты понимаешь, что я важную встречу отменил? Что я с ума сходил? Где ты была? – В библиотеке, – пробормотала девочка. – Что?! – В библиотеке я была! – Маша упрямо вздернула подбородок. – Готовилась к докладу по биологии. Про... про животных. Андрей Петрович прищурился: – Телефон почему не брала? – Разрядился. – Врешь ведь, – он устало опустился на банкетку. – Машка, ну что ты творишь? Мать звонила, голос сорвала, думала, с тобой что-то случилось... – Мама звонила? – в глазах девочки мелькнула надежда. – И что она... – Ничего, – он резко встал. – Нина Степановна, присмотрите за ней. Я в кабинет. – Андрей Петрович, – домработница кивнула на кухню. – Может, поужинаете? Булочки свежие... – Не до булочек. Маша смотрела вслед отцу, кусая губы. В кармане куртки лежал смятый буклет приюта с телефоном Ольги. – Иди руки мой, – вздохнула Нина Степановна. – И не реви. Отойдет. "Не отойдет, – подумала Маша. – Но я все равно туда вернусь. Найда ждать будет…"

***** – Нет, ну ты глянь, что творит! – Ольга протянула Маше телефон с фотографией. – Вчера Найда сама миску свою помыла. Прямо лапой в раковину сунула! – Умница какая, – Маша почесала собаку за ухом. Прошла неделя, и теперь она каждый день после школы забегала в приют. – А куда вы её... ну, когда приют закроют? Ольга помрачнела: – Не знаю, девочка. Всех пристраивать будем. Может, повезет, кто-то и Найду возьмет. – А можно я... – Маша замялась. – Можно я папу попрошу? – Тебе же он не разрешает собак. – Откуда вы знаете? – Да ты каждый день об этом говоришь, – Ольга грустно улыбнулась. – И вообще, родители знают, что ты сюда ходишь? Маша покраснела: – Я после школы же... А вы им не скажете? – Не скажу. Только ты больше не обманывай про библиотеку, ладно? Придумай что-нибудь другое. – Кружок! – Маша просияла. – Скажу, что на кружок хожу. По биологии! В этот момент у ворот приюта остановилась дорогая машина. Из неё вышли двое мужчин в костюмах. – Так-так, – Ольга нахмурилась. – Маш, беги домой. Нам тут надо... поговорить с дядями. – А завтра можно... – Беги-беги! Найда никуда не денется. Маша медленно брела по улице, пиная осенние листья. В голове крутилась неприятная мысль: "А вдруг денется? Вдруг правда заберут её куда-то?" Телефон в кармане звякнул. "Где ты?" – сообщение от отца. "На кружке по биологии, – быстро набрала она. – Скоро буду". "С каких это пор ты на кружок ходишь?" "С сегодняшнего. Мне понравилось!" "Ладно, – после долгой паузы ответил отец. – Жду дома"... 

***** – А потом берешь микроскоп и смотришь на эти... клетки! – Маша размахивала вилкой над тарелкой. – Представляешь, пап, они живые! И двигаются! – Надо же, – Андрей Петрович задумчиво помешивал остывший кофе. – И давно тебя биология так заинтересовала? – Ну... недавно, – Маша уткнулась в тарелку. – А что? – Да странно просто. Раньше ты только в телефоне сидела, а тут вдруг кружки, микроскопы... – Я взрослею! – она гордо вздернула подбородок. – Между прочим, Марья Степановна сказала, у меня способности. – Это руководитель кружка? – Ага, – Маша чуть не подавилась. – Такая... строгая. В очках. Нина Степановна, гремевшая посудой у раковины, едва заметно покачала головой. – А где этот кружок находится? – как бы между прочим поинтересовался отец. – В школе, где же еще! – Маша вскочила из-за стола. – Ой, мне уроки делать надо! Спасибо за ужин! – Стой, – Андрей Петрович придержал её за руку. – Что это? – Где? – На рукаве. Шерсть какая-то... светлая. – А, это... это кошка! У Марьи Степановны в кабинете живет. Для опытов. – Для опытов? – отец нахмурился. – Не таких опытов! – Маша замахала руками. – Мы просто наблюдаем. За поведением. Это очень научно! – Машка, – он внимательно посмотрел дочери в глаза. – Ты ничего не хочешь мне рассказать? На миг ей показалось, что сейчас она все выложит – про приют, про Найду, про добрую Ольгу... Но вспомнила вчерашний разговор, когда отец снова отказался даже слушать про собаку. – Нет, – она помотала головой. – Ничего. – Точно? – Точно-точно! Пап, ну можно я пойду? Он отпустил её руку: – Иди. Только телефон держи включенным… ***** – Что с ней? – Маша в ужасе смотрела на дрожащую Найду. Собака лежала на подстилке, тяжело дыша. – Температура под сорок, – Ольга устало потерла глаза. – Ветеринар говорит, воспаление легких. Нужны дорогие антибиотики, капельницы... – Я могу попросить у папы! У него есть деньги! – И как ты объяснишь, зачем тебе? Найда слабо вильнула хвостом, узнав Машу, и девочка разрыдалась: – Но мы же не можем её так оставить! Она же умрет! – Тише, тише, – Ольга обняла девочку за плечи. – Мы что-нибудь придумаем. – А можно... – Маша вдруг подняла заплаканное лицо. – Можно я её домой заберу? Пока не поправится? – Маша... – Пожалуйста! Я всё папе расскажу, честно! Он поймет, он добрый, просто... просто занятой очень. В этот момент у Найды начался приступ кашля. Она с трудом поднялась на лапы, пошатнулась... – Всё, – Ольга решительно встала. – Будь что будет. Звони отцу. 

Маша дрожащими пальцами нажала на вызов. Гудки показались вечностью. – Да? – голос отца звучал раздраженно. – Маша, я на совещании. – Папа, – она всхлипнула. – Папочка, мне нужна помощь. Очень-очень нужна... – Что случилось? – в голосе появилась тревога. – Ты где? – В приюте для животных. На Васильевской. Повисла тяжелая пауза. – Никуда не уходи, – наконец произнес отец. – Еду. Черный BMW затормозил у ворот приюта. Андрей Петрович выскочил из машины, на ходу сбрасывая пиджак: – Где она? – Папа! – Маша бросилась к нему. – Папочка, прости, я знаю, что обманывала, но... – Потом, – он отстранил дочь. – Где? – Сюда, – Ольга махнула рукой. – Осторожно, тут скользко. В вольере Найда попыталась встать, но лапы подкосились. – Вот, – Маша вцепилась в рукав отца. – Это Найда. Она очень хорошая, просто заболела. Папа, можно мы её домой возьмем? Только пока не поправится! Андрей Петрович замер, глядя на собаку. Что-то странное промелькнуло в его лице. – Сколько дней она так? – спросил он у Ольги. – Третий день. Нужны антибиотики, но у нас нет средств, а через неделю... – Через неделю что? – Приют закрывают, – Ольга отвела глаза. – Какая-то строительная компания купила участок. Маша почувствовала, как напрягся отец. – Как называется компания? – глухо спросил он. – "СтройИнвест", кажется. Простите, а вы... – Папа? – Маша с ужасом посмотрела на отца. – Это же не ты? Не твоя компания? Найда снова закашлялась, и этот звук словно вывел Андрея Петровича из оцепенения. – Так, – он достал телефон. – Сергей? Подъезжай к черному входу. И позвони Михалычу, пусть свою клинику откроет. Срочно. – Папа? – Грузим собаку и едем в ветклинику. А потом, – он строго посмотрел на дочь, – у нас будет очень серьезный разговор…

***** В приемной ветклиники пахло хлоркой. Маша сидела, поджав ноги, на пластиковом стуле и украдкой следила за отцом. Тот мерил шагами коридор, то и дело поглядывая на дверь процедурной. – Может, хоть чаю? – неуверенно предложила администратор. – Нет, – отрезал Андрей Петрович. – Да, – одновременно с ним выпалила Маша. Отец остановился: – Замерзла? – Немножко. – Сейчас, – он снял пиджак и накинул ей на плечи. – И давно ты... в этот приют ходишь? – Неделю, – Маша съежилась. – Пап, я не специально врала про кружок, просто... – Просто знала, что я не разрешу? – Ты никогда ничего не разрешаешь! – вдруг выпалила она. – Только работа, работа... И мама уехала, потому что ты вечно занят! И теперь еще приют... – Тише, – он присел рядом. – Мама уехала не поэтому. А приют... Маш, это бизнес. Там будет современный жилой комплекс. – А Найда? А другие собаки? Им куда? В этот момент дверь процедурной открылась. Вышел пожилой ветеринар: – Ну что, папаша, хорошую дочку воспитали. Еще пара дней без лечения – и всё, не спасли бы собаку. – А сейчас? – Маша вскочила. – А сейчас жить будет. Капельницу поставили, антибиотики колем. Денька три подержим у себя. – А потом? – тихо спросила девочка, глядя на отца. Андрей Петрович молчал, разглядывая стену с фотографиями четвероногих пациентов клиники. – Потом, – наконец произнес он, – посмотрим. Но учти – если возьмем домой, гулять и убирать будешь сама. Это понятно? – Возьмем?! – Маша подпрыгнула. – Правда-правда?! – И никакого вранья больше. Обещаешь? – Обещаю! – она повисла у него на шее. – Папочка, ты самый лучший! А... а как же приют? Он вздохнул: – И это... тоже решим. 

***** – Слушай, а это реально круто! – Маша восхищенно разглядывала проект на мониторе отцовского компьютера. – И тут будет площадка для выгула? – Не просто площадка, – Андрей Петрович развернул другой чертеж. – Полноценный тренировочный центр для собак. А здесь – новые вольеры, стационар... – А старые здания? – Снесем. Построим современный приют – с вентиляцией, подогревом полов. В кабинет заглянула Нина Степановна: – Андрей Петрович, там Ольга Николаевна приехала. С документами. – Пусть заходит. Найда, дремавшая у ног Маши, подняла голову и завиляла хвостом. – О, смотрите, кто поправился! – Ольга присела погладить собаку. – А мы договор принесли. О совместном управлении приютом. – Отлично, – Андрей Петрович достал ручку. – Значит, так: строительство начинаем через месяц. Пока возводим новый корпус – старый работает. – А потом? – Потом переезжаем в новое здание. И никто без крыши не останется – ни люди, ни животные. 

М